Поезд из пункта А, льющийся из трубы
туннеля, впадает с гудением в раскинувшееся широко,
в котором морщины сбежались, оставив лбы,
а те кучевой толпой сбились в чалму пророка.
Ты встретишь меня на станции, расталкивая тела,
и карий местного мусора примет меня за дачника.
Но даже луна не узнает, какие у нас дела,
заглядывая в окно, точно в конец задачника.
Мы — на раскопках грядущего, бьющего здесь ключом,
то есть жизни без нас, уже вывозимой за море
вследствие потной морзянки и семафора в чем
мать родила, на память о битом мраморе.
И ежели нас в толпе, тысячу лет спустя,
окликнет ихний дозор, узнав нас по плоскостопию,
мы прикинемся мертвыми, под каблуком хрустя:
подлиннику пустоты предпочитая копию.

Иосиф Бродский

Тема призрачности тонкой нитью вплетена в историю философии — древние греки рассматривали ее через пещеру Платона, а Фрейд через сверх-Я в виде голоса в голове мертвого отца (цикл статей «Моисей и монотеистическая религия»). Но наибольший вклад в понятие призрачности с термином хонтология был сформирован французским философом Жаком Деррида.

Хонтология в культуре и искусстве — это то, как потомки не оправдавших себя надежд, чаяний и несбывшихся проектов прошлых эпох стремятся воплотить их в современности или хотя бы дать им подобающее место в историческом дискурсе, культурной памяти, воспоминаниях.

Работы, представленные на выставке, прямо или косвенно связаны с темой хонтологии — здесь и советские разделочные доски, и скульптуры-обереги от пожара и бедствий, и антропоморфные существа из утопического будущего.

Что их объединяет?

Все это — образы эпохи постправды, состояния общества, отлично изображенного в романе «1984», населенного призраками. Зритель самостоятельно определяет: впускать этого призрака в свой мир или нет. При этом, наделив его субъектностью, зритель теряет власть над ним, как автор теряет власть над трактовкой своего произведения, представляя его общественности.

Пространство выставки, условно разделенное на две части, решает сразу две задачи. Первая задача — с помощью напоминания о травмах, болезненном и неприятном опыте (веревки соединяют разломанные доски или защищают их от возможного пожара и последующего разрушения с помощью японской техники) показать попытку преодолеть пустоту, инцидент случившегося. Вторая задача — с помощью абстрактных и антропоморфных работ (образы можно рассматривать как тотемные существа, голоса призраков) отразить попытку бороться с хрупким и тревожным настоящим.